№ 36 от 7 мая «Наши мужчины остались в 1941»

В Путиловой горе только двое коренных жителей  — Екатерина Поленова и Евфалия Зверева
Путилова Гора… Название деревни себя оправдывает. Некогда большая деревня на два посада и теперь стоит на возвышенности, будто и вправду на горе,  что стоит на пути. Жители уже, конечно, не помнят, кто ее так назвал. Да и осталось-то их, коренных,только двое:  Евфалия Васильевна Зверева и Екатерина Николаевна  Поленова (слева направо).
— Деревня наша была большой, народу много, семьи у всех были по 7-9 человек. Все  друг друга  знали, с самого рождения: и дедов, и родителей. Свадьбы, праздники, всей деревней справляли.  Накроем столы, у кого что есть, и дружно с гармонью по деревне…
Но началась война….
Екатерина Николаевна помнит, как узнала о начале войны, как от неожиданности рассыпала корзинку с только что выполотыми сорняками, как причитала мать, как слушали всей деревней приемник, где чужой мужской голос  говорил о нападении немцев…
Помнит она, как провожали любимых отцов, мужей, сыновей на фронт, как разрывалось сердце при расставании:
—  Многие наши мужчины остались в 1941. Помню, как  Иван Ермолаев на фронт уходил. Шаг — вперед, два — назад, потом вдруг упал на колени со словами: «Прощайте, люди добрые, не вернусь я». А сам метра два ростом, богатырь этакий. Погиб он на войне…
Старожилы помнят жителей каждого дома и сколько человек проводили тогда на фронт. Не менее 30 человек. Домой  вернулись  только 13 мужчин, и все инвалидами.
— Все проявили себя достойно, многие сложили головы за спасение Родины, — говорит Евфалия Васильевна.
—  А как посыльными  были, нарочными повестки разносили, —  перебирает воспоминания Екатерина Николаевна. — Придешь ночью в деревню какую-нибудь, стучишься  в дом, дверь не открывают, боятся, потому как ничего хорошего от нашего прихода не ждут. Под Тейковом окопы рыли, сил никаких от недоедания не было, думали,  домой живыми  не вернемся. Но в холодном ноябре приехал начальник и  велел отозвать домой тех, кому еще не было 16 лет.
И похоронки приходили постоянно. Всей деревней, а в ней в то время остались только старики, женщины, дети, собирались в одном доме и оплакивали погибших.
Мужской силы явно не хватало, женщины взвалили на себя все тяготы военного лихолетья: некоторые ударницы стригли вручную по 70 овец, косили и жали вручную.
А дома — свое хозяйство. Благодаря ему и выжили. После тяжелого рабочего дня матери везли молоко на продажу в город  или обменивали его на хлеб для маленьких детей.
Они и сами сегодня не понимают, как их матери, простые женщины, все это выдержали. Не рвали на себе волосы, когда видели голодные глаза детей, а просто работали до изнеможения, чтобы отправить посылки на фронт тем, кто отдавал свои жизни за победу.
Живы в памяти и светлые моменты, как  прилетал самолет и кружил над домом Благовых. Вся деревня сбежалась на шум. Из самолета выбросили узелок, а в нем шоколад, записка и деньги. Оказалось, старший сын Благовых родных навестил.
Тех, кто возвращался с войны, встречали всей деревней, с песнями и плясками. Правда,  времена тяжелые с окончанием войны не минули. И голодали в послевоенные годы, и  жили трудно.
А в 1947 году провели электричество, и жизнь в деревне  постепенно стала налаживаться.
Был колхоз, клуб свой, где Екатерина Николаевна и работала большую часть своей жизни. А сейчас, сетуют ветераны, куда это делось?
Но живы пока еще в деревне традиции, привитые  предками, живы воспоминания, которые старожилы передают своим детям, внукам и правнукам.
…Провожали меня по старинной русской традиции, благословляя и осеняя крестным знамением, и долго еще махали вслед рукой…
Н.Суздальцева